Глава 7

СЛУГА, СЛЕДУЙ ТУДА, КУДА Я ТЕБЯ ПОСЫЛАЮ

Ночь сгущалась вокруг лагеря, ветер играл пламенем костра. Мэт вздрогнул, бросил последние горсти белой пудры, замыкая двадцатифутовый круг, который он нарисовал в пыли.

— Интересно, ну и какой прок от него? — фыркнул Нарлх.

— Очень большой, если какое-либо волшебство попытается подобраться к нам ночью. — Мэт выпрямился, стряхивая с рук пудру. — Или что-нибудь не очень волшебное.

— А что это за пудра? Мел? Известка?

— Тальк, — немного растерявшись, ответил Мэт. — Это единственное, на что мне впопыхах пришла в голову рифма.

— Ну и как она звучит?

— Я бы с удовольствием продекламировал тебе весь стих, но ненавижу громкую рекламу. А потом мне не нужна еще одна упаковка талька прямо сейчас.

— Не думаю, что он очень-то поможет от колдунов.

— Напомни мне, и я тебе расскажу, как уберечься от слонов.

— А что это такое — слоны?

Мэт начал было объяснять, но, немного подумав, нашел более краткий ответ — мифический зверь. Он взглянул на луну и поспешно дорисовал пару концентрических окружностей.

— А чего ты боишься? — прорычал Нарлх. — Чего-то, что и мне стоит знать?

— Я думаю, что теперь да. Чем ближе полночь, тем большую опасность представляют колдуны.

— Ага, даже так? — Нарлх поднял голову и сверкнул глазами. — Теперь-то я понимаю, почему этому бездельнику всегда удавалось меня выследить! Что же ты мне раньше об этом не сказал?

— Да ведь мы с тобой встретились только сегодня.

— Ох, — Нарлх нахмурился и отвернулся, — ну конечно, в этом все дело. Но мне кажется, что сейчас нам не о чем волноваться. — Он улегся и, свернувшись внутри круга калачиком, положил голову на лапы.

— Никакой опасности со стороны клыкастых и когтистых?

— И никакой опасности от заостренных палок с железными наконечниками. На самом деле поблизости ни души.

— Ты знаешь, именно вот это «ни души» и беспокоит меня, а особенно те, кто эту самую душу продал.

Нарлх поднял голову и прищурился.

— И меня это тоже беспокоит, — пробурчал он и взглянул на двойной круг вокруг лагеря. — И это все, что тебе следует сделать, чтобы избежать нападения колдуна? Просто так посыпать пудрой?

— Нет, почему же. Я должен произнести стихотворение. — Мэт медленно ходил по периметру внутреннего круга.

И снова Мэт почувствовал, как вокруг него сгущаются силы магии — все ощутимее и явственнее, как будто пробиваешься через вязкую патоку. Но ему удалось протолкнуться до самого последнего слова четверостишия.

— Звучит совсем неплохо, — признался Нарлх.

— Это было заклинание, а не концертный номер, — рявкнул Мэт; ему не хотелось признаваться в том, что эту манеру он позаимствовал на модных некогда поэтических вечерах. Каждый нерв в нем был натянут как тетива: вспоминались дни далекой юности.

Вдруг вокруг них взвились языки пламени, как раз между двумя меловыми окружностями.

Нарлх, остолбенев, уставился на пламя.

Мэт расслабился и удовлетворенно улыбнулся. Он старался отогнать мысль, что же он будет делать, если потребуется, чтобы заклинание сработало мгновенно. Здесь, в Ибирии, что-то не так с заклинаниями, и время задержки катастрофически увеличивалось раз от разу.

Как же с этим бороться?

Нарлх прервал его размышления. Он смотрел на Мэта с большим уважением, в его глазах можно было прочесть прямо-таки благоговение.

— Ты никогда не останавливаешься на полпути, так?

— Напротив, я всегда предпочитаю золотую середину, я вообще-то не сторонник решительных мер.

— Ну знаешь, если у тебя такие представления о золотой середине, не хотел бы я оказаться рядом, когда ты выйдешь из себя.

— Дельная мысль, — согласился Мэт.

«Интересно, — подумал он, — хватит ли у меня на это когда-нибудь мужества, а может... глупости?»

Прекратив разговор на эту тему, Мэт повернулся к Нарлху:

— Ну что ж, пора ложиться. Я буду сторожить первым.

— Сторожить первым? Это что такое? — Дракогриф нахмурился. — Что это значит?

— Это значит — не спать и выслеживать врага, — пояснил Мэт. — Я тебя разбужу, когда будет самая высокая луна, а потом ты сможешь постеречь меня.

— Очень разумно, — задумчиво согласился Нарлх. — Очень-очень разумно.

— Просто вдохновение, — отпарировал Мэт. — Эволюция заботится о тех, кто о ней и не думает. Может, мне спеть колыбельную?

— Нет-нет, все в порядке, — быстро ответил Нарлх. Он снова положил голову на лапы и закрыл глаза.

— Уже слышал, наверное, как я пою, — пробормотал Мэт.

В надежде, что он контролирует ситуацию, Мэт сел у костра в позе лотоса и принялся созерцать темноту, глядя поверх языков пламени. Он медленно переводил взгляд с одного края прогалины к другому, потом оглядывался назад — и снова от края до края поляны. Больше всего опасений ему внушали деревья, никогда не знаешь, что из-за них вдруг может выскочить. Он запоминал положение каждого куста, каждого выступа, на случай, если враг попытается спрятаться под ними. На самом деле он и не ожидал увидеть кого-нибудь — единственными врагами, которых не испугает стена огня, воздвигнутая Мэтом, были те, кто не крадется, а вырывается из зарослей с шумом и треском. Никакой возможности заранее предугадать их появление не было — но по крайней мере, пока он не спит, можно хотя бы позаботиться об этом.

Мэт сидел в дозоре, его глаза внимательно следили за лесом и опушкой, но часть его сознания погрузилась в воспоминания о событиях дня и предстоящих трудностях.

Конечно, первой он вспомнил Алисанду. Сейчас, в наступившей тишине, он вдруг понял, как скучал, и вспомнил все: ее смех... блеск глаз... как иногда она сдержанно заигрывала с ним... ее неожиданные вспышки гнева, которые она умела быстро подавлять... ее непреклонность в некоторых случаях... и то, как она настаивала на соблюдении правил приличия... как она увиливала от свадьбы...

Мэт глубоко вздохнул, почувствовав, что в нем снова закипает гнев. Нет, нельзя отвлекаться, он должен быть предельно внимателен.

Странно, но его досада никак не могла заполнить той пустоты, которую он ощущал в себе, думая о своей королеве. Даже если его отловят и отправят к ней обратно, он понимал: встретиться с ней — счастье.

Как бы устроить так, чтобы его поймали? Только хорошо бы после этого его не казнили.

Пламя полыхнуло.

Возник огромный шар света, слишком яркий и слишком ослепительный для того, чтобы быть пламенем. Настолько яркий, что пламя костра казалось совершенно бесцветным по сравнению с ним.

Мэт вскочил на ноги, десятки стихов проносились в голове. Может, он успеет, разглядев, что за существо проникло за его круги, выбрать нужное заклинание и произнести его? Яркий, чистый свет вряд ли принадлежит колдуну. Но кто же еще, кроме колдунов, мог существовать в Ибирии?

Вроде бы ядро шара начинает уплотняться, и уже различимы очертания — нечто похожее на гуманоида с крыльями. Лица Мэт разглядеть не смог, настолько ярким было свечение. Он попытался прикрыть глаза рукой, но в то же самое мгновение в голове зазвучал голос: «Как смеешь ты глумиться над Господом, давая клятву и не исполняя ее?»

В полном ступоре Мэт, не отрываясь, смотрел на свечение. Потом медленно опустил руку и спросив:

— Простите?

— Даже сейчас ты ищешь путей, чтобы не сдержать клятвы. — Голос зазвучал как-то жестче, суровее, в нем явственно слышался гнев.

— Эй-эй, минутку! — Мэт поднял руку и с удивлением увидел, что волоски на тыльной стороне ладони стоят дыбом. Тут же он почувствовал, как начало покалывать кожу на голове. Кем бы ни было это существо, в нем скопился огромный заряд. — Мне кажется, что вы поняли меня слишком буквально.